В Польше протестуют против запрета абортов – история и перспективы проблемы

Din păcate acest articol este disponibil doar în Русский. For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

В конце октября польский Конституционный суд принял решение о практически полном запрете абортов. Решение по неизвестным причинам пока не вступило в силу, но ситуация как никогда накалена: в стране не стихают протесты против запрета, а рейтинг партии власти неуклонно снижается.

Как развивается ситуация в Польше и чем может закончиться один из самых серьезных общественно-политических кризисов, разбиралась Би-би-си.

Польша – страна с одними из самых жестких правил относительно проведения абортов в Европе.

Согласно здешнему законодательству, прервать беременность можно, если:

беременность наступила в результате уголовно наказуемого деяния – изнасилования или инцеста,

• беременность угрожает жизни и здоровью матери,
• медицинское освидетельствование показало наличие у плода тяжелого и необратимого дефекта или неизлечимой болезни, угрожающей его жизни.

22 октября Конституционный суд признал не соответствующим Конституции третье из этих условий. В прошлом году оно являлось причиной примерно 98% из около 1100 проведенных в стране легальных абортов.

Формально решение Конституционного суда, фактически запрещающее проведение абортов в Польше, не вступило в силу. Реальность, говорят защитники прав женщин, совсем другая.

Еще до появления этого решения операции прерывания беременности делала в лучшем случае каждая десятая из работающих в стране клиник. Сейчас их стало еще меньше. Уже через несколько дней после новостей из Конституционного суда сразу несколько крупных государственных больниц объявили, что прекращают выполнять такие операции.

„Женщин [которые ждали проведения аборта] просто без объяснений выписывали из больниц”, – говорит Би-би-си Юстына Выджинская, активистка организации „Женщины в сети”.

Польскому минздраву даже пришлось выступить со специальным разъяснением о том, что до публикации решения КС аборты должны проводиться в обычном порядке.

Тем не менее, говорит в интервью Gazeta Wyborcza глава неправительственной Федерации по делам женщин и планирования семьи Кристина Кацпура, сейчас женщина, которая обратится с просьбой о прерывании беременности по медицинским показаниям в польскую больницу, скорее всего, получит отказ.

„Официально [главврачи] объясняют такие отказы заполненностью больниц, коронавирусом, отсутствием оборудования”, – говорит Кацпура.

„Нет матки? Нет мнения!” – лозунги некоторых протестующих намекают на то, что женщины сами вправе решать принципиальные для их бытия вопросы

В частных разговорах, продолжает она, руководители больниц признаются: „Они нас уничтожат”.

Они – это „защитники жизни”. Так называют себя многочисленные активисты, выступающие за полный запрет абортов Польше. Они могут устроить молитвенное стояние возле клиники, в которой, по их данным, проводятся аборты. Могут подогнать к ее двери „антиабортный фургон” с динамиками и „окровавленными” транспарантами с изображениями „невинно убиенных детей”. Одним словом, связываться с ними у главврачей особого желания нет, тем более в нынешней ситуации, когда решение суда может быть опубликовано в любой момент. Поэтому польские клиники предпочитают „сохранять нейтралитет”, жертвами которого становятся женщины, лишенные доступа даже к вполне законному прерыванию беременности.

„Защитники жизни” же считают решение Конституционного суда об абортах победой и не собираются останавливаться на достигнутом. На прошлой неделе одна из лидеров этого движения Кая Годек подала в сейм 200 тысяч подписей поляков за закон „Стоп ЛГБТ”, запрещающий пропаганду однополых связей, маршей равенства и гей-прайдов.

Протестовать против решения о фактическом запрете абортов поляки начали еще за несколько дней до его появления на свет. В Польше действует запрет на массовые мероприятия в связи с эпидемией коронавируса, и многие активисты были уверены, что власти просто не посмеют принять решение по настолько щекотливому поводу во время карантина. Поэтому несколько автопробегов по улицам польских городов против возможного решения Конституционного суда остались в общем-то незамеченными.

Но вечером 22 октября, спустя несколько часов после оглашения решения суда, на улицы крупных польских городов вышли первые многочисленные манифестации. С каждым днем их масштаб становился все более впечатляющим, а на пике протестов в центр Варшавы вышли больше ста тысяч человек.

Немало лозунгов разгневанных польских женщин содержат обсценную лексику: они призывают нынешнюю власть уйти или показывают крайне негативное отношение протестующих к правящей партии

Очень скоро стало понятно, что на улицы польских городов выходят не только противники запрета абортов – из маршей за права женщин эти акции превратились в демонстрации против властей в широком смысле.

„[Решение суда] было искрой. „Взрывчатка” была заложена еще раньше. [Еще с осени прошлого года] нарастали различные проблемы, реформы забуксовали, цены росли, надежды различных социальных групп не оправдались, споры с ЕС… Ощущение конца карнавала было повсеместным. И тут пришла пандемия, которая показала бессилие власти”, – говорит Gazeta Wyborcza социолог Яцек Рациборский.

Одним из главных лозунгов протестующих стал „Wypierdalac” – нецензурный призыв убираться, адресованный власти.

Отдельным адресатом гнева протестующих стала чрезвычайно влиятельная в Польше католическая церковь. Ее духовенство поддержало решение суда о запрете абортов, поэтому часто активисты проводили акции вблизи резиденций епископов, а в некоторых городах даже протестовали внутри костелов.

Влиятельная католическая церковь, поддерживающая запрет абортов, стала отдельным объектом гнева протестующих

При этом слабая и разобщенная польская оппозиция в организации акций протеста играет разве что эпизодическую роль. Координацию массовых выступлений попытался взять на себя „Общепольский страйк женщин” – неформальная организация, созданная после предыдущей волны протестов против запрета абортов в 2016 году.

В последнее время масштаб акций немного уменьшился, соглашается в разговоре с Би-би-си одна из координаторов ОСЖ писательница Клементина Суханова. Но это вовсе не значит, что протесты в Польше затухают.

„Очевидно, что власть хочет переждать протест. Им кажется, что его можно замять… Но и мы не настолько глупы, чтобы во время эпидемии выводить людей на улицы каждый день, это было бы безответственно. Поэтому мы тоже пока притихли, понимая, что за пару недель или месяц мы своих целей не достигнем. Мы играем в длинную. Мы ведем переговоры об организации общих забастовок с профсоюзами. Мы все это видим в долгой перспективе”, – рассказывает Суханова Би-би-си.

Тактика протестующих в ближайшее время будет простой, объясняет она: каждый понедельник – „блокады улиц, дорог, важных зданий, всего на свете”. В остальные дни активисты по всей Польше проводят менее масштабные акции и флешмобы.

Отношение поляков к спорному решению Конституционного суда в конце октября исследовали аж четыре опроса, проведенные различными социологическими центрами. Их результаты довольно однозначны: поддерживают решение от 13 до 25% поляков, отрицательно оценивают – от 66 до 69%.

При этом социологи обращают внимание: серию акций протеста против этого решения отличает ее масштабность – большие и маленькие акции прошли более чем в 600 польских городах и селах по всей стране.

„В Польше живут миллионы женщин, когда-либо прерывавших беременность. Исследования показывают, что около 25% (взрослых женщин). Каждая четвертая! А это значит, что аборт – это часть их жизни. И если посмотреть на структуру этих абортов, то в большей степени это будут села и маленькие городки”, – говорит в интервью Gazeta Wyborcza социолог Марцин Дума.

Поэтому не стоит удивляться тому, что на нынешние протесты вышли даже жители сельских регионов юго-восточной Польши, считающихся электоральной базой правящей партии „Право и справедливость”.

„Это было очень спонтанно, импульсивно. Я никогда в жизни не участвовала ни в каких протестах, и таких, как я, очень много, – рассказывает Би-би-си Марина, жительница 10-тысячного городка Любачов, расположенного в считанных километрах от украинской границы. – Но тут – даже я почувствовала, что это последняя капля. Я ужасно разозлилась”.

На протесты вышли не только крупнейшие города Польши, но и маленькие городки и села

„Церковь лезет во все сферы нашей жизни. У моих детей открываешь учебник по любому предмету – а там папа Иоанн Павел II. Правительство не сделало ничего, чтобы избежать второй волны коронавируса. И в этой ситуации они делают что? Указывают, что женщине делать с ее телом!” – возмущается она.

В ее городке на спонтанный марш против решения Конституционного суда вышли около тысячи человек – каждый восьмой житель. Прошли через центр, поскандировали кричалки возле резиденции местного епископа и разошлись – но не навсегда.

В „Фейсбук”-группе, созданной после этой акции, время от времени девушки – иногда речь идет о школьницах – договариваются с подругами нарисовать плакаты и постоять с ними час-другой на центральной площади своего городка, не обращая внимания на обидные замечания прохожих.

„Надо понимать, что здесь у нас не Варшава. Это там они к протестам привыкли. А тут – на следующий день после акции ты приходишь на работу и слышишь от сотрудника: „Убийца детей”. Приходишь к бабушке в гости – а она тебе рассказывает, что ксендз [католический священник] в воскресенье назвал всех активисток грешницами. Ты сталкиваешься с огромным осуждением общества. Но это ничто по сравнению с тем, что девушки и женщины, даже в этом маленьком Любачове, почувствовали, что они не одни. С этого начнутся большие изменения, даже здесь, в бастионе нынешней власти”, – убеждена Марина.

К столь масштабным протестам польские власти явно были не готовы. По информации издания Onet.pl, премьер-министр Матеуш Моравецкий лично распорядился отложить публикацию решения Конституционного суда, опасаясь общественного взрыва.

Но единого мнения о том, как выйти из сложившегося кризиса, во властном лагере нет.

Сторонником жестких решений называют лидера правящей партии, вице-премьера Ярослава Качинского, неформально считающегося самым влиятельным политиком страны.

Вскоре после начала массовых протестов он выступил с YouTube-обращением, в котором назвал любые акции протеста во время эпидемии серьезным преступлением, и предупредил, что власти имеют полное право им противостоять.

Однако больше всего в Польше комментировали призыв Качинского ко всем сторонникам властей „любой ценой защищать костелы от нападений со стороны демонстрантов” – эти слова сразу несколько журналистов и политиков посчитали призывом к началу гражданской войны.

Вскоре после обращения сразу из нескольких городов Польши поступили новости о нападениях на участников протестов со стороны ультраправых группировок и футбольных фанатов.

Сторонником компромисса считается президент Анджей Дуда. Его дочь, 24-летняя Кинга Дуда открыто критиковала противоречивое решение Конституционного суда.

Дуда заявил, что закон не может требовать от женщины героизма в виде вынашивания плода с подтвержденными смертельными изъянами, и подал в парламент законопроект, который, по его мнению, мог бы примирить противоборствующие стороны.

Дочь президента Польши Анджея Дуды Кинга (слева) в „Твиттере” раскритиковала спорное решение Конституционного суда

Президент предложил легализовать прерывание беременности в случае, если плод будет иметь патологию, неизбежно ведущую к смерти будущего ребенка. Таким образом, причиной для легального аборта переставал быть диагностированный у плода синдром Дауна, на который приходилась немалая доля законных абортов, проводимых в Польше.

Однако проект Дуды раскритиковали представители католической церкви, а вслед за ними – консервативные круги внутри партии власти, настроенные скорее на полный запрет абортов.

Да и участников акций протеста президентское предложение не устроило. Они требуют свободного доступа к абортам для всех желающих женщин до 12-й недели беременности и уже начали собирать подписи ста тысяч поляков, необходимых для рассмотрения этого предложения сеймом.

Формально проект Дуды отправили на рассмотрение в парламентские комитеты. На практике это означает, что его отложили в долгий ящик. Новых идей насчет того, как выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями, пока нет ни у властей, ни у оппозиции, ни у протестующих.

Проведенный в конце октября соцопрос показал, что 69% поляков считают, что в стране должен пройти референдум относительно условий допустимости абортов, но этот вариант пока не находится на столе переговоров.

Социологи говорят о серьезном падении поддержки партии власти. Опросы социологической фирмы IBRIS показывают, что если месяц назад рейтинг правящей партии „Право и справедливость” составлял 42%, то сейчас – лишь 27%.

Падение рейтинга, однако, вовсе не означает роста популярности оппозиции, отмечает глава IBRIS Марцин Дума. По его словам, примерно каждый пятый избиратель партии власти образца 2019 года заявляет, что не собирается участвовать в выборах. Другие – разочаровались, навсегда или на время, в „Праве и справедливости” и пока что не видят, за кого могли бы отдать свой голос.

Активисты опасаются, что следствием решения Конституционного суда станет расцвет в Польше „абортивного подполья”. Его зловещий символ – проволочная вешалка – с ее помощью когда-то женщины самостоятельно избавлялись от нежелательной беременности

Поэтому, утверждает Дума, пока на польском политическом рынке не появилось предложение, способное заинтересовать этих людей – а такой перспективы пока не видно – партия власти может чувствовать себя вполне уверенно. Тем более, что в ближайшие три года выборов в Польше не предвидится.

Никаких тектонических изменений не происходит и на противоположном политическом фланге. Крупнейшая оппозиционная партия Польши – „Гражданская платформа” – поддерживает протесты, но явно не играет в них первую скрипку – из-за слишком высокого антирейтинга среди ядра протестующих, польской молодежи.

А координаторы „Общепольского страйка женщин” публично заявляют об отсутствии у них любых политических амбиций.

„Наша цель – не войти в политику, а изменить саму систему отношений между властью и обществом. Мы изменим общество, а уже общество потом поменяет политику”, – говорит Би-би-си Клементина Суханова.

Собеседницы Би-би-си из числа активисток женских организаций и участниц протеста соглашаются: в обозримом будущем ситуация с абортами в Польше, по всей видимости, будет меняться только к худшему. Решение Конституционного суда рано или поздно будет опубликовано, а протесты – даже самые массовые – вряд ли приведут к смене власти.

„В Польше просто перестанут проводить аборты. Будет расти „абортивный туризм”, в этой „серой зоне” будет доходить до злоупотреблений”, – говорит Юстына Выджинская из „Женщин в сети”.

Но, пожалуй, самое серьезное последствие такого сценария, продолжает она, это исчезновение в Польше пренатальной диагностики как таковой. В принципе, у исследований плода в Польше хватает противников уже сегодня: некоторые „защитники жизни” называют такую диагностику орудием евгенической селекции.

Наблюдатели обращают внимание на то, что в нынешней волне протестов чрезвычайно активно участвует молодое поколение поляков

„Если аборты по причине патологии плода будут запрещены, вполне может оказаться, что врачи просто не будут выполнять пренатальную диагностику – чтобы исключить свою причастность к возможному нелегальному аборту. Пренатальную диагностику могут вычеркнуть из списка общедоступных медицинских услуг, и она станет роскошью для богатых людей, способных платить за это. Этого мы боимся еще больше, чем того, что в Польше невозможно будет сделать аборт”, – объясняет Юстына Выджинская.

Впрочем, говорит Клементина Суханова из „Общепольского страйка женщин”, победа протестов – это необязательно отмена решения суда или отставка правительства.

„То, что власть, которая раньше никому никогда не уступала, сейчас испугалась и забаррикадировалась, – это уже наша победа. Раньше об организациях типа „Абортов без границ” [которые помогают нуждающимся женщинам провести операцию прерывания беременности за границами Польши и ввозят в страну средства для так называемого фармакологического аборта] слышал только узкий круг посвященных, сейчас их телефоны можно найти на каждой стене, в соцсетях, сейчас это общедоступное знание, и это тоже наша победа”, – говорит она.

„А еще наша победа – это чувство сестринства, которое вдруг начали ощущать миллионы полек”, – продолжает Суханова.

Под ее словами наверняка подписались бы полтора десятка молодых полек, которые встретились возле посольства Польши в Праге спустя три дня после объявления решения Конституционного суда. Они пришли туда, чтобы зажечь свечи в знак траура по растоптанным правам польских женщин, рассказывает одна из девушек, Марта, но решили, что вместе могут чем-то помочь землячкам, оказавшимся в сложной ситуации.

Прерывание беременности в Чехии не запрещено законом, и этим пользуются многочисленные коммерческие посредники, предлагающие польским женщинам „аборт-туры” в соседнюю страну.

Марта и ее подруги решили связаться с чешскими клиниками, оказывающими такие услуги, и создать специальный интернет-сайт, чтобы помогать полькам напрямую, без накрутки. Они открыли сбор средств для женщин, которые не могут оплатить выезд в Чехию и операцию самостоятельно, и обратились за помощью к потенциальным волонтерам. Проект назвали „Тетя Чеся” – по аналогии с „Тетей Басей”, похожей организацией, которая уже несколько лет действует в Берлине.”Ты никогда не будешь одна” – протестующие в Польше не первые, кто использует в качестве лозунга гимн футбольного клуба „Ливерпуль”

„Отклик оказался огромным. К нам обратилось больше ста человек, как поляков, живущих здесь, так и чехов, готовых помогать переводами, ночлегом, деньгами. А один пан даже предложил использовать его частный самолет”, – рассказывает Би-би-си Марта.

А Марина из Любачова называет победой то, что в ее маленьком городке о проблеме абортов начали говорить вслух, девушки и женщины наконец почувствовали свою силу: „Одним из лозунгов протеста стала фраза „Ты никогда не будешь одна”. И то, что мы все, от Варшавы до Любачова, действительно это почувствовали, – это главная заслуга протестов”.