Андрей Мунтян: «Каждому жителю Молдовы нужно дать возможность оценить, что, как и почему осуществляет власть»

Sorry, this entry is only available in Русский. For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

В истории каждой страны бывают периоды, когда в политико-общественную жизнь приходят совершенно новые, ранее незнакомые широким кругам специалисты, готовые вкладывать немалые усилия в развитие государства. Кажется, такое время настало и для Молдовы.

Своим опытом по многим важным для нас вопросам делится Андрей Мунтян, дипломат-переговорщик с многолетним опытом работы на различных уровнях в США, странах Центральной и Восточной Европы, Закавказья и Центральной Азии, профессор политологии с опытом преподавания в американских вузах, эксперт ОБСЕ в области противодействия коррупции.

– Андрей, что должно произойти с выходцем из Молдовы, сделавшим весьма успешную карьеру за границей, прожившему там очень много лет, чтобы захотеть вернуться домой не просто на какое-то время, а именно жить и работать?

– Думаю, что пришло время именно для этого шага.  Я не жил в Молдове 24 года. Уехал я из Молдовы не от чего-то, а для того, чтобы вовремя вернуться. Мне кажется, что мой выбор жизненного пути и есть тот самый возврат инвестиций, которую в меня вложила очень молодая на тот момент независимая Родина, отправив по программе обмена в Китай в 1993 году. Независимой стране было 2 года, мне – 17 лет. Потом был кратковременное пребывание дома, незабываемое время учебы в Государственном университете по абсолютно новой на тот момент программе «Политология». Потом – США на 14 лет, а после – 12 лет работы в полевых миссиях ОБСЕ в Центральной Азии и затем в штаб-квартире ОБСЕ в Вене. Для многих это странно прозвучит, но все эти годы я хотел вернуться. С каждым новым этапом я все больше убеждался в том, что мои знания и опыт будут востребованы на той земле, где я родился и вырос. Это может звучать, как некая патриотическая лирика, но для меня важна лишь та патетика, за которой стоят реальные цели и убеждения.

– И эти убеждения касаются страны, откуда все бегут?

– Не думаю, что бегут.  Люди ищут лучших условий для себя и своих семей, часто надеясь на мнения тех, кто уже обосновался в других странах. Но каждый человек индивидуален. И поэтому много разочарований в жизни в других странах. Я не думаю, что уезжающие из Молдовы покидают ее с полной уверенностью в завтрашнем дне и ощущением гарантий лучшей жизни вне своей страны. Говорю с уверенностью: за многие годы общался с сотнями, а когда работал в Сенате США, – с тысячами иммигрантов. На чужбине нелегко. Кому-то удалось адаптироваться и ассимилироваться. Но немало и тех, кому это не удалось, и их мечты и надежды сегодня все еще связаны с домом, с Молдовой. Посмотрите на результаты последних президентских выборов в Молдове. Создалось впечатление, что диаспора своим голосом «придвинула» Молдову поближе к Евросоюзу, отдав предпочтение «прозападному» кандидату. Кроме того, опытные специалисты в конкретных сферах будут востребованы в любой стране, а тем более, в своей, верно?

– Думаю, не ошибусь, если предположу, что Вы все эти годы пристально наблюдаете за происходящим дома. Есть ли те заветные три-четыре слова, которыми можно охарактеризовать современную Республику Молдова и почему?

– Вместо трех есть одно – «безразличие». Если быть точнее, это результат, к которому пришло большинство жителей страны. Пятью словами, – «надежда – ожидание – разочарование – озлобленность – страх – безразличие», – я бы описал свое видение поэтапного развития Молдовы с 1991 года вплоть до сегодняшнего дня. Сейчас главное характеризующее слово – «безразличие». Но есть и надежда, и способности, и умение это изменить, прием, достаточно быстро. Есть люди, которым, вопреки всему, не безразлично. И у Молдовы есть друзья за ее пределами. Настоящие и преданные. И не только граждане Молдовы. Их стоит только позвать и на помощь, и на службу. Но делать это нужно правильно и искренне.

Не в моем стиле что-либо громогласно заявлять, но вы даже не представляете какое количество и какого уровня иностранные политики и государственные деятели, знающие меня и результаты моей работы, сегодня готовы садиться со мной за стол переговоров и доверительно работать по проектам, программам и реформам.

– Отсюда давайте поподробнее! Помните, как у Гёте: «Так кто ты, кто?». Кто же вы и какие профессиональные ценности вы можете отдать своей Родине?

– Я работал в разных странах на разных должностях, отвечая за достаточно широкий спектр вопросов и как дипломат, и как переговорщик, и как управляющий международными проектами экономического и экологического развития и на национальных, и на региональных уровнях. Хотел бы выделить самое главное и необходимое Молдове из моего опыта. Сегодня я создаю институты борьбы с коррупцией в двух странах. Последнее десятилетие я профессионально на международном уровне занимался созданием в ряде государств мира прозрачных, эффективных и работающих институтов национального и муниципального значения, направленных на пресечение коррупции. Для детального представления потребуется отдельный разговор, однако скажу, что благодаря усилиям моей команды около 10 стран на разных уровнях административного управления получили эффективные подразделения и инструменты для предотвращения актов коррупции. Уверен, что такой опыт необходим Молдове, исходя как из последних политических заявлений, так и из реально сложившейся ситуации. Заявлений и чаяний мало, необходима профессиональная, каждодневная работа. И я готов передать весь свой опыт, знания и широкую реально функционирующую сеть для осуществления этой наиважнейшей для современного молдавского общества задачи.

– Вы общались на эту тему с кем-либо из представителей нынешнего или предыдущего политического истеблишмента, озвучивали ли Ваши желания?

– Да, в прошлом, такие попытки предпринимались. Но по понятным для меня причинам, дальше разговоров, как видите, дело не дошло. Через несколько дней я буду иметь честь обратиться к новоизбранному лидеру страны напрямую с предложением своих знаний, способностей в области борьбы с коррупцией. Буду надеяться, что получится диалог, контакт, и профессиональное продолжение.

– У Молдовы есть реальное будущее, как у самостоятельного государства, или ей лучше, например, присоединиться к Румынии, благо есть опыт совместного сосуществования?

– Мне жаль, что эта тема до сих пор не сходит как со страниц огромного количества публикаций, так и с трибун политических и общественных популистов. Будущее страны определяет народ этой страны, исходя из реального положения дел. Факты добровольного присоединения к другому государству чрезвычайно редки в современной истории, однако мы знаем много примеров вассального или стратегически продуманного присоединения более слабого государства к более сильному. У Молдовы есть будущее как у самостоятельного и суверенного государства только в том случае, если подавляющее большинство граждан этого хотят. Не секрет, что вступление Молдовы в Евросоюз зависит от успешности ее развития как политически независимого и экономически сильного государства. Для присоединения к ЕС необязательно входит в состав Румынии или любого другого государства. Также и для вступления в ЕАЭС нет необходимости присоединяться к Российской Федерации, Беларуси или Казахстану. Соседей на карте мира не выбирают. Нельзя передвинуть страны, если сегодняшняя политика соседнего государства неприемлема. С ними, как и со всеми, без исключения, надо уметь взаимовыгодно дружить. И политически, и экономически. Не следует также забывать, что озвученное желание быть поглощенным, присоединенным говорит о слабости государства, как общности людей. Я не верю в то, что восприемники политических и культурных кодов эпохи Штефана Великого – слабые люди. Однако свою государственность надо уметь защищать. У Молдовы есть такая возможность.

– Тогда давайте о ней и поговорим, но сперва пойдем от противного. Все, без исключения, местные политики говорили и говорят о коррупции в Молдове. Заграница даже дает деньги на то, чтобы эта проблема была устранена. Но никто за 30 лет так окончательно вопрос и не решил. Что мешает? Может, мало денег?

– Количеством донорских денег вопрос коррупции не решить. Деньги очень мало чем могут помочь, поскольку их нужно отрабатывать, тратить и отчитываться.  А это зачастую лишь процесс, который совсем не равен результату. Как специалист, работающий в этой сфере уже второе десятилетие, – увы, не в Молдове, – скажу, что вопрос решается, прежде всего, на индивидуальном уровне.  Намного легче быть коррумпированным, чем не коррумпированным на любом уровне. И граждане, и государство должны сделать все, чтобы коррупция была признана не только тяжким преступлением, но и безнравственным явлением, похожим на осквернение священного места. Это очень сложно, и для этого необходима продуманная программа, которая – одновременно, что очень важно! – работала бы со всеми поколениями жителей страны, со всеми сферами деятельности, – с детьми в детских садах, и пенсионерами, с бюджетниками и частным сектором, с общественными организациями и государственными структурами. И чтобы каждый человек мог получить исчерпывающую информацию и право, возможность и способы задавать любые вопросы об использовании государственных денег.

Я много работал с Сингапуром и детально знаю их известный подход к этой титанически сложной задаче. Если мы начнем сейчас, победу будем праздновать через 20 лет. Но это будет поистине настоящая победа. Одно из наиболее важных изменений, которое может и должна сделать власть, вне зависимости от идеологии, – это создать абсолютно прозрачный бюджет и понятное для всех представление о процедурах получения и использования финансовых ресурсов. На самом деле, добиться этого просто. Каждый житель страны должен знать, сколько в стране денег, почему существует дефицит, посоветовать, на что использовать излишек, узнать, на что конкретно были использованы его налоги. И, естественно, куда и на что были потрачены иностранная помощь, гранты и займы, и какой результат был достигнут. А результат должен быть такой, чтобы действительно каждый смог его увидеть и оценить. Результат всегда должен быть реальным.

– Несколько лет назад один известный политик устроил тогдашнему кандидату в президенты собственный тест на государственность и патриотизм. Что для Вас является индикаторами патриотизма и политика-государственника?

– Патриотизм – это желание блага своей Родине и глубокое ощущение принадлежности к своему народу и месту его проживания. Но так случилось, что понятие родины у каждого свое, и способы достижения блага для родины часто принимают пугающие формы. Настоящий патриотизм может быть только мирным, нацеленным на развитие своей страны и своего общества. Конечно, при наличии явственной агрессии патриотизм первым зовет на защиту своей семьи, дома, города, страны. Но при отсутствии агрессии патриотизм должен быть использован на созидание, построение нового, и на долгосрочное развитие.

Политик-государственник – это, прежде всего, специалист в области государственного управления. Этому нечасто учат в университетах, поэтому существуют программы, курсы повышения квалификации, которые готовят государственников по определенным идеологиям.  Не могу сказать, что я за идеологизацию государственного движения, хотя люди должны знать, понимать и быть согласны с тем, куда, зачем и почему они развиваются и в каких процессах участвуют.

– Мы можем прямо здесь и сейчас показать пальцем на конкретных одного и более лиц, которые мешают полноценному развитию Республики Молдова?

– Вначале следует определить, что такое «полноценное развитие». Наверняка в данный момент есть люди в Молдове, которые чувствуют себя прекрасно и считают, что и они, и страна идут по пути полноценного развития. В то же самое время в данный момент есть люди, которые находятся по пути в аэропорт, стремясь покинуть страну навсегда. Поэтому Молдова развивается так, как может, и так, как этого хотят ее жители. Вернее, большинство жителей в совокупности.

Показывать пальцем на одного или нескольких лиц с обвинениями в неполноценном развитии – это, на мой взгляд, начало движения к фашизму и национализму. Развитие коллектива зависит от желания, целей, способностей и преданности его членов. И для развития нужен маяк, ориентир.  Прежде всего, культурный, внутренний, национальный. И никак не внешний, будь то присоединение, вступление, участие. Необходимо строить свой дом, а не ждать, что его построят за тебя другие.

– Вы говорите так, будто готовы менять ситуацию в Молдове здесь и сейчас. Чем конкретно Вы можете быть полезным для нашей страны?

– Многим. Во-первых, у меня нет досье в этой стране. Я действительно не владею здесь ничем абсолютно. Здесь живут мои родители и родители жены. Я никогда не занимался в Молдове частным предпринимательством. Поэтому с таким чувствительным для людей понятием «неподкупности» и «коррумпированности» у меня все в порядке, абсолютно чистый белый лист. Во-вторых, я привожу солидный багаж опыта – 12 лет на руководящих должностях в международных структурах ОБСЕ в разных странах, опыт работы в Сенате США, профессиональные навыки привлечения ресурсов для реализации самых амбиционных задач, огромное количество полезных контактов в разных странах. И самое главное, на мой взгляд, и мы касались этого выше, – я являюсь специалистом в области государственного управления.  Знаю, как работает и как буксует государственная бюрократия, и что надо делать для того, чтобы государственные институты власти начали заниматься именно тем делом, ради которого они и были созданы – обслуживать потребности граждан, которых, на самом деле, не столь много, чтобы считать проблему неподъемной.

– Можно ли сказать, что в Молдове сегодня действует некая четкая экономическая модель, или же все, что происходит с экономикой страны – это всего лишь случайное стечение обстоятельств?

– Какая-то модель есть, бесспорно, только она не очень вписывается в классические или современные экономические модели. Хоть я и не занимался глубоким экономическим анализом показателей по стране в сравнении или в динамике, могу допустить что самое верное описание нынешнего экономической ситуации – это модель выживания. Страна действует рефлекторно: «что-то случилось, мы отреагировали». К сожалению, отсутствует реальная и всеобъемлющая, что важно, независимая, национальная, молдавская стратегия развития экономики страны на любой отрезок времени. То, что есть в написанном виде, это или результат творчества иностранных экспертов, не выезжавших за пределы Кишинева, или общие слова местных экспертов. Такую стратегию создать несложно, надо просто знать, чего хотят сограждане. И не из цифр избиркомов, а из первых уст. Более того, никакая стратегия не поможет, если нет четкого плана действий ее реализации, людей, готовых нести ответственность и показывать результаты, и понятной системы анализа реализации деятельности страны. Не раз в год на полчаса, а каждый день. Мы часто слышали, что нет ресурсов, страна бедная, и так далее. Ресурсы появятся, поверьте. Надо только иметь четкую цель и идти к ней. Но не разобщенным обществом, поделенным по позднесредневековому признаку «национальность» или раннесредневековому признаку «языковая принадлежность». Никто меня не убедит в том, что, если человек говорит на государственном языке, то он более профессионал, чем тот, кто говорит на украинском или английском. Все эти предрассудки необходимо оставить и двигаться вперед. Вместе!

– К вопросу об индикаторах патриотизма. В Молдове это государственный язык. Как в этом случае делать политику в нашей стране?

– Уже все есть из того, за что боролись писатели, журналисты, поэты и академики до и после движения за независимость: язык и его графика, флаг, гимн, герб и другие атрибуты независимости. Их никто не забирает и не собирается пересматривать. Поэтому теперь пора двигаться вперед, а не жить вчера и вчерашними лозунгами. Создавать свое, по-настоящему независимое. Надо решить сложнейшую задачу: сделать нацию настолько культурной, чтобы она смогла создавать свои памятники культуры, как результат своей независимости. Памятники, которые будут хотеть изучать, и которыми будет приятно гордиться, – в литературе, живописи, музыке, философии, естественных науках. И для этого надо брать от всех остальных стран и народов – и их представителей, живущих в Молдове – все самое лучшее, что у них есть. Перенимать опыт и прикладывать его к молдавской самобытности и реально существующим условиям. И Достоевского, и Крянгэ, и Гёте, и Сервантеса, и Вольтера, и Шекспира лучше всего читать на том языке, на котором они писали свои бессмертные творения, верно? А для этого надо эти языки знать! Учить и знать самостоятельно. А не противопоставлять один язык другому. Противопоставление в поддоном случае – это путь в никуда. Молдова слишком увязла в истории с языком и его названием, которая не дает ничего и никому. Более того, она буксует с построением своей культуры. Но начать еще не поздно. И это – жизненно необходимо для выживания и развитии нации.

Название языка я определяю для себя самостоятельно. Для меня это сугубо индивидуальное, и я убежден, что когда я говорю на одном или другом языке, моего собеседника интересует информация от меня и смысл моих слов, а не название языка нашего общения.

К сожалению, я недостаточно хорошо говорю на государственном языке Молдовы. Это мое упущение. И в этом виноват исключительно я сам. Но учиться никогда не поздно, верно?

Что касается языка и «делания политики». Знаете, я уверен, что если бы я смог убедить большинство граждан Молдовы, что у меня получится создать такие условия в стране, при которых человек будет защищен, накормлен, одет, будет иметь жилье, работу, заботу о его здоровье, возможность получить образование, помощь с престарелыми родителями или родственниками и с детьми и имел время и возможности для культурного развития, спорта, отдыха и туризма, и все это я объяснил бы на монгольском или на исландском языке, и мне поверили бы, – вопрос языка и моего, и тех, кто мне поверил, отпал бы сам по себе. Но обещаний недостаточно! Нужно обязательно объяснить, как и когда будет осуществляться обещанное.

– Поговорим о внешних отношениях Молдовы. Та помощь, которую предоставляет нам Евросоюз и США, деньгами, кадрами, проектами, – ее достаточно?

– Достаточно – кому?  Тому, кто не видит, не чувствует и не понимает, что из себя представляет эта помощь – ему все равно. Тому, кто ее получает и распределяет на уровне страны – очень недостаточно. Перечисленным донорам – достаточно, более того, могу предположить, что они считают, что помогают с излишком, по крайней мере в некоторых направлениях.

За помощь, конечно, нужно быть благодарными, но необходимо понимать, что постоянно зависеть от донорской финансовой поддержки невозможно. В стране достаточно денег для того, чтобы подавляющее большинство людей жило достойно. Но для того, чтобы люди смогли почувствовать это, необходимо грамотно и абсолютно открыто пользоваться и управлять финансами в стране. Чтобы если выделили 50 миллионов евро на строительство 20 километров скоростной дороги, то эта дорога есть, построена, она качественная, ямы в ней появляются не на второй месяц и не появляются вообще.

– Выгодно ли Молдове соблюдать соглашение об ассоциации с Евросоюзом?

– Молдове выгодно соглашение с любой страной, группой стран или союзом только в том случае, если это соглашение дает преимущества и создает условия – прежде всего долгосрочные – для основных составляющих развития страны. У Евросоюза есть свои требования к ассоциативным странам и отклонения от этих требований не приветствуются. Долго прикрываться статусом «самой бедной» страны в Европе не получится. Если договор подписан – его надо выполнять безукоризненно. Тогда с нами будут считаться, воспринимать всерьез и как равноправного партнера. Если договор не устраивает – из него надо выходить. И вход, и выход должен быть зависим только от хорошо просчитанных экономических интересов страны и хорошо продуманных политических интересов. К сожалению, в Молдове выгода все еще часто воспринимается по принципу «купил утром – продал вечером втридорога». Так нельзя работать. Более того, ЕС – это не донорный агрегат, созданный для финансовых вливаний в соседние слабые рынки. Евросоюз – огромный рынок, который постоянно развивается. И пренебрегать таким рынком, находящимся по соседству, по меньшей мере недальновидно. На этом рынке надо находиться, на нем надо торговаться и торговать, пусть вначале и в небольших количествах, зарабатывать себе репутацию и имя, предлагая качество, цены, доступность и надежность своих товаров. Это требует абсолютно сбалансированной политики страны, без каких-либо перекосов.  Торговать нужно со всеми, но никогда – в ущерб себе.

– Что такое демократия для Молдовы? Считается, что Штаты – это эталон демократического строя. Стоит ли нам и дальше брать пример с США несмотря на недавний штурм Капитолия, что многие эксперты называют попранием всех основ демократии?

– Два серьезных, глубоких вопроса в одном. Для того чтобы узнать, что такое демократия для Молдовы, надо понять – хотя это сложно – что такое демократия вообще. Это понятие одно из самых «затертых» в политических дискуссиях. Аристотель, отец-основатель политической мысли, считал демократию худшей из коллективных форм управления, «властью толпы».  Затем, в процессе исторического развития, люди поняли, – хотя некоторые до сих пор это не приняли по многим объективным причинам, – что демократия –это наилучшее из возможных. Демократия – это не панацея. Это всего лишь одна из форм государственного управления, но это не есть государственный строй. В Великобритании государственный строй – конституционная монархия, а форма государственного управления – демократия. Мне всегда было приятно объяснять своим студентам в американских вузах, – а я преподавал в двух университетах 9 лет кряду, – разницу между государственным строем и формой государственного правления. Ведь смотрите: на нашем примере с Великобританией, если англичане вдруг решат, что им нужен реально работающий монарх, который единолично принимает законы и решения в стране и проголосуют за это (как за выход из ЕС), то Англия быстро получит монархию как форму государственного строя и – внимание! – авторитаризм как форму государственного управления, и страна в одночасье пополнит ряды «недемократических» стран, которую нужно срочно реформировать и «приводить» к демократии. Поэтому демократия – это один из вариантов. Далее: есть демократические атрибуты – народ свое право управления передает голосованием народным избранникам, в парламент. И президента выбирает. А есть реальность: Конституция, законы, нормативные акты. И вдруг – президента страны демократически лишают власти на полчаса. И все молчат. И в стране, и за ее пределами. Молдова ставит рекорды по гибкости своей демократии! А есть и другой вариант: все элементы демократии налицо, работают, а политическое поле зачищено полностью, выбора нет, оппозиции нет. И таких примеров немало.

Конечно, демократия, как форма государственного управления в Молдове – это всего лишь привлекательная витрина в магазине с манекенами. Не могу себе представить реакцию американских обывателей, если вдруг выяснится, что у всех судей Верховного суда США двойное гражданство, скажем, США и Мексики. Если это утопическое и невозможное станет достоянием общественности, тогда штурм Капитолия покажется утренней прогулкой в парке. А в Молдове это уже общепринятый факт, все смирились. И никаких протестов. Все молчаливо согласны. Значит, и такая демократия работает.

Стоит ли нам брать пример с США? Знаете, как гражданин США (и Молдовы, естественно), скажу, что в США есть уникальный дух свободы. Да, той самой. Не вседозволенности, не беспредела и кумовства, а именно свободы. Она основана на простом принципе: живи, работай, говори на ЛЮБОМ языке, плати налоги, бери в долг, мечтай, желай, пробуй, твори… Но! Если ты нарушишь закон – не обессудь. Рано или поздно тебя остановят и призовут к ответу. И не поможет никто, если ты покусился на устои. США очень ревностно защищает свое право на свободу. Ты можешь выглядеть как хочешь, говорить на каком хочешь языке и как хочешь его называть (если тебя не будут понимать – это твои проблемы, учи английский и не жди, что все проникнутся величием языка Толстого, Данте или Эминеску и заговорят с тобой на его языке), главное – чтобы ты платил налоги и не нарушал закон.

Копировальная машина этих понятий в Молдове не сработает. И это должны понять как можно больше представителей и молдавского истеблишмента, и зарубежные партнеры.

А насчет того, стоит ли брать пример… Знаете, именно пример не стоит брать ни с кого. Надо научиться впитывать все лучшее и здравомыслящее из всех доступных источников и создавать свое. Подлаживать, обтесывать, видоизменять. Любое слепое копирование нелепо и результатов не принесет.

– Многие в Молдове боятся повторения украинского сценария после того, как к власти пришли прозападные силы. Обнадежите или разубедите нас в этих опасениях?

– Любое насилие, стравливание сторон, разжигание идеологической вражды, революции и другие «улично-протестные» усилия никогда не приносили ожидаемых результатов организаторам подобных действий. В истории это уже аксиома, не требующая доказательств.  Достаточно пролистать историю ХХ века.

Я не вижу предпосылок для повторения сценария событий, произошедших 2014 года в Украине.  Мне кажется, что само общество не хочет усугублять разделение и, тем более, идти на конфронтацию. Убежден, что и у нынешней власти, и у оппозиционных сил хватит политической воли и политического разума не доводить страну до взрывоопасных ситуаций, который станут разрушительными для всех, без исключения.

– Можно ли говорить о том, что государство независимо, если на его территории присутствуют иностранные войска?

– Выходить из ситуации, в которой оказалась Молдова с присутствующими на ее территории иностранными вооруженными силами, надо через ту же дверь, через которую страна в эту ситуацию вошла. Присутствие нынешней Оперативной группировки российских войск, соединения, сформированного из частей 14-й армии СССР, а затем России, Молдова унаследовала в день своей независимости. Если речь идет о выводе ОГРВ, то этот вопрос надо решать не заявлениями, а созданием системы постоянных, непрерывных переговоров с Российской Федерацией эксклюзивно на эту тему. Согласен, это может быть долгий и непредсказуемый по результатам процесс, но он необходим. Ожидать, что после призыва руководства Молдовы о выводе, кто-то сядет в поезд во всей боевой выкладке и уедет, – по крайней мере, наивно. Более того, переговоры о выводе ОГРВ необходимо вести в параллели с переговорами о статусе Приднестровья. Надо хотеть, уметь и постоянно учиться разговаривать и отстаивать интересы страны.

Однако я не думаю, что с выводом ОГРВ из Приднестровья, скажем, начнется экономический бум во всей Молдове. Все вопросы интеграции необходимо решать, прежде всего, дома, в стране, посредством постоянного, а не фрагментарного диалога с Приднестровьем. Из личного опыта знаю, что международные переговоры на эту тему могут за один год принести обоюдное согласие о количестве страниц и запятых в ежегодном или внеочередном заявлении о «необходимости продолжать диалог». Диалог нужно сначала иметь и поддерживать, а уж потом продолжать. Без этого данный вопрос не решится в обозримом будущем. Только когда приднестровская дилемма будет решена, станет ясно, что и миротворческий контингент более не имеет необходимости выполнять свои функции и присутствовать в зоне былого конфликта.

Но это все имеет значение, если мы говорим о конечном результате. Если же в результате нет заинтересованности, тогда остается процесс, установка, как говорится, «не дать огню погаснуть». И тогда в ход идут заявления, призывы, даже отдельные демонстрации определенных чаяний и желаний отдельных групп населения. Такие действия ни к чему не приводят. Однако я убежден, что этот вопрос можно решить конструктивно и эффективно. Требуются серьезные и профессиональные переговоры, заточенные на результат, а не на процесс.

– Многовекторное развитие нашей страны, это миф или реальность? Так много было разговоров о статусе наблюдателя в Евразийском экономическом союзе, а на деле мы этого так и не ощутили.

– Страна не может развиваться только в одном направлении. Такое развитие – это деградация.  Многовекторность – это данность, это основа и нутро прогресса как такового. Поэтому хотим мы этого или нет, но мы развиваемся многовекторно. Что касается вопроса касательно экономических и политических векторов, для Молдовы жизненно необходимо устанавливать, развивать, поддерживать и усовершенствовать в постоянном режиме все возможные взаимоотношения со всеми возможными странами, исходя из собственных политических и экономических интересов. Иначе – стагнация и упадок. Статус наблюдателя – это, конечно, хорошо, но этого мало. Это больше церемониальная позиция, поэтому и ощущений от нее столь мало. Надо структурно, по всем направлениям экономики развивать экспортно-импортные и инвестиционные отношения. И, как учит хрестоматия экономики, надо делать все возможное, чтобы экспорт, то, что страна продает за рубеж, – был как можно выше импорта, то есть, того, что страна покупает. А экспортный заработок следует грамотно и прозрачно вкладывать в производство и развитие инфраструктуры дома и перестать уже, наконец, ждать, что придет кто-то и все решит за нас. Надо начинать с себя и делать это со всей ответственностью.

– Есть ли в Вашей профессиональной практике случаи, когда Вы должны были дать положительный результат, но дело оказалось Вам не по зубам?

– Практически нет, хотя очень люблю сложные дела и абсолютно не страшусь ответственности.  Напротив, убежден, что без ответственности невозможно заниматься делом профессионально, а тем более в публичной политике и профессиональной дипломатии. Была ситуация, когда я не довел дело до того результата, которого хотел как человек и как профессионал. Когда я работал в Таджикистане в качестве главы департамента экономического и экологического развития миссии ОБСЕ, дал слово очень хорошему человеку, мэру маленького и красивого, ранее полностью «закрытого», а теперь, увы, почти «мертвого» города Табошара, что займусь ликвидацией 11 миллионов тонн урановых отходов, оставшихся от бывших урановых предприятий вблизи города.  Занялся, привез международных экспертов по вопросам утилизации ядерных отходов, подготовил документацию, заключил договор о партнерстве с МАГАТЭ, нашел начальное финансирование (я – сертифицированный в США лоббист), но… пришлось переезжать, строить подразделение ОБСЕ в Туркменистане. К большому сожалению, после моего отъезда все в Табошаре вернулось на исходные позиции, и огромное количество опасных отходов до сих пор не уничтожено.

Мой бывший руководитель, к сожалению, уже покинувший этот мир, федеральный сенатор США от штата Пенсильвания Арлен Спектер, один из авторов теории «волшебной пули» в деле расследования убийства президента Кеннеди, любил законопроекты, которые сложны и не каждому «по зубам». Мне это всегда импонировало. Благодарен ему за доверие и приобретенный опыт, когда однажды, в 2003 году, во время бурных демонстраций граждан против войны в Ираке он отправил именно меня на переговоры с лидерами более чем двух тысяч демонстрантов перед зданием федерального представительства в Филадельфии. Пришлось выстраивать стратегию переговоров, спускаясь на лифте к крайне наэлектризованному морю людей. Охрана здания серьезно опасалась штурма, но мы, в итоге, договорились. Я стараюсь быть, как хороший адвокат, – берусь за те дела, которые знаю, что доведу до победы.

– Каких положительных качеств молдавскому политическому истеблишменту не занимать и какими еще стоит обзавестись?

– У многих представителей молдавских политических элит уникальная способность менять политически-идеологическую окраску и партийную принадлежность, как говорится, за одну ночь.  В стабильной политической системы такие маневры можно совершать разве что один раз – перед тем, как кануть в политическое небытие. Не уверен, что это положительное качество, однако оно представляется наиболее выпуклым. Молдавский политический истеблишмент многолик, но основан на небольшой группе публичных лиц. Жаль, что на поверхности не видна работа депутатов с избирателями. Если она ведется, и достигаются реальные результаты, – прекрасно, но они должны быть известны обществу. Именно по результативным результатам работы народных избранников фильтруется и формируется профессиональная политическая элита.

Политическому истеблишменту Молдовы нужны навыки государственного управления, способности ставить и решать ясные задачи, которые приносят реальные результаты. Им нужно умение прилюдно брать на себя ответственность и уходить в отставку, терпеливо объяснять гражданам все то, что решило претворить в жизнь победившее большинство. Математика в демократии для понимания «большинства-меньшинства» – это тема отдельного разговора.

Но самое главное, что должен сделать местный истеблишмент, причем незамедлительно – это сделать абсолютно прозрачным и понятным процесс создания использования, пополнения и распределения всех бюджетных средств, а также всех международные финансовых инструментов, которые приходят в страну в качестве займов или помощи. Это будет очень болезненный процесс для многих представителей элиты молдавской политики, однако без такой системы все меры по борьбе с коррупцией обречены на заведомый провал. Одновременно с этим, конечно, можно и нужно создавать все предпосылки для компетентной и профессиональной деятельности всех правоохранительных органов и других институтов власти.