Корнелиу Чуря: Правительство Кику избегает антироссийских выступлений, не отказываясь полностью от претензий к России

Sorry, this entry is only available in Русский. For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

Угроза прекращения транзита российского газа заставила Молдову обратиться за помощью к соседям. Помогут ли ей в случае энергетической опасности Украина, Румыния и Турция – покажет время. О том, как Кишинев создавал и создает контекст регионального сотрудничества, «Молдавским ведомостям» рассказал политический аналитик Корнелиу Чуря.

Газ будет

– Может ли Кишинев через Киев и Бухарест как-то повлиять на проблему поставок газа, завершение строительства газопровода?

– Вопрос перестал ощущаться так остро после встречи Путина и Зеленского. Есть большая вероятность того, что старый формат экспорта газа из России будет продолжен. Это главный путь получения газа потребителями Молдовы.

Наши партнеры чересчур велики для нас

– При всех властях всегда подчеркивалось, что у Молдовы добрососедские отношения с Украиной, Румынией, Турцией. Но иной раз создается впечатление, что вся политика добрососедства проявляется в специфической торговле: мы все покупаем, но мало что продаем. Соблюдаются ли национальные интересы теми, кто определяет вектор нашей  политики?

– Отношения между странами региона строятся не только на базе торговых отношений. Торговый баланс – да, отрицательный, но для этого есть причины. Турция – известный экспортер. При этом торговом балансе в Румынию направляется большая часть нашего экспорта, кстати, эта страна – еще и главный торговый партнер Приднестровья.

Но если говорить о внешних связях с Румынией, то это, прежде всего, не экономика, а отношения, базирующиеся на общей идентичности и культуре.

С Украиной рассматриваются вопросы, связанные с общей границей, взаимодействия с Приднестровьем и взаимоотношений с Россией.

В целом во взаимоотношениях с этими странами региона экономические связи предстают не столь значимыми по сравнению с другими вопросами, которые решаются в региональной политике.

Вся внешняя политика, конечно, опирается на национальные интересы, и важно, кто их формулирует. Главным моментом, определяющем наши внешнеполитические отношения с Румынией, с одной стороны, являются братские взаимосвязи, с другой – присутствие опасений по поводу чрезмерных сближений и стирание собственной идентичности.

Отношения с Украиной в последнее время завязаны на вопросах обоюдного определения взаимоотношений с Россией, с другой стороны – соседняя страна имеет определенный территориальный интерес. Украина больше чем Молдова во всех отношениях, и в своей внешней политике может и не заметить нашу страну.

Турция также чересчур велика для нас. Последние попытки президента Додона и режима Плахотнюка сблизится показали: до определенного момента какая-то помощь идет, прежде всего экономическая, но, когда режим Плахотнюка попросил помощи в критический момент – ее не получили. Хотя до этого режим Плахотнюка оказал Анкаре определенные услуги, о которых говорилось на встречах Канду и Эрдогана.

Тесные отношения между Молдовой и официальной Турцией установились, с одной стороны, с президентом Додоном, с другой стороны – с Плахотнюком. Турция помогла Додону отремонтировать здание президентуры. Визиты были как Додона, так и лидеров ДПМ. В последнем случае это были официальные визиты с неофициальными лицами в составе делегаций.

Молдова оказала серьезную услугу Турции в выдаче преподавателей турецкого лицея, взамен ожидали ответных услуг. Насколько я понимаю, хотели  политической поддержки при определенных условиях. Плахотнюк попросил Турцию о помощи в июне. Но от него открестились.

Геополитические акценты правительства Филипа

– Какой была региональная внешняя политика при правительствах Филипа, Санду и какой будет с приходом правительства Кику?

– Внешняя политика при Филипе была четко выстроена по нескольким направлениям. Во-первых, прозападное, но ввиду отсутствия взаимности между США и Евросоюзом можно говорить, скорее всего, о проамериканском направлении при наличии желания понравиться ЕС, что было тщетно.

Во-вторых, было искусственно раздуваемое и подчеркиваемое антироссийское направление, что в принципе было не свойственно ДПМ и диктовалось ситуацией. Такая линия, естественно, не нравилась Москве и в конечном итоге оказалась фатальной для правительства Филипа и партии.

В-третьих, правительство Филипа имело четко сформулированную политику по Приднестровью. Она вытекала из антироссийской направленности и демонстрировалась в вопросе вывода российских войск и замены их международным контингентом.

Таков был четкий геополитический акцент правительства Филипа.

Внешняя политика кабинета Кику довольно сбалансирована

– Правительство Санду не успело выстроить свою внешнюю политику. Она была невнятная, скорее всего – потому что переплеталась с политикой президента Додона.

Заметно, что в тандеме не было антироссийской направленности, но в то же время, присутствовали прозападные позиции. Поэтому не состоялся запланированный визит Майи Санду в Москву, несмотря на то, что министр Нику Попеску побывал там. Другая причина – Санду не пошла на уступки в приднестровском вопросе, и в Братиславе во время переговоров в формате 5+2 не были подписаны протокольные соглашения по итогам встречи.

Внешняя политика кабинета Кику вытекает из позиции социалистов. В отличие от политики времен правительства Филипа, она довольно сбалансирована. Члены правительства остерегаются антироссийских выступлений, есть взвешенность и щепетильность, но нет полного отказа от претензий к России.

Киев идет на сближение с Москвой – но хочет, чтобы Кишинев накалял с ней отношения

– Какие вопросы сейчас решают в Молдове Украина, Турция, Румыния и выгодно ли нам то, что они делают?

– В отношениях Молдовы и Украины для последней важно сохранить давление на Приднестровье и нейтрализовать российское давление на регион. В этом вопросе сотрудничество с официальным Кишиневом выгодно Киеву, поэтому он открывает совместные таможенные пункты на приднестровском направлении.

В то же время Киев не удовлетворен политикой геополитической отстраненности, которую проводит правительство Кику, поэтому Украина не видит пока Кишинев в качестве своего партнера. В Киеве часто  критикуют и президента Додона, и новое  правительство, не доверяют Кишиневу, считая власть пророссийской, строят свои отношения по принципу приоритета, свысока. Это более чем странно, потому что сам Киев в последнее время идет на переговоры и сближение с Россией. Но при этом ему хочется, чтобы Молдова накаляла свои отношения с Москвой. Молдова этого не делает, исходя из своих интересов, что нервирует соседа.

Турция не будет включать нас в список проблем

– Молдова понимает, что с Киевом и Бухарестом нужны отношения добрососедства и сотрудничества, и на этом основании будет выстраивать свою внешнюю политику. Взаимоотношения с Турцией по линии Кишинев-Комрат-Анкара строятся исходя из проводимой Турцией политики пантюркизма. Это означает, что в регионах, населенных тюркскими народами, есть интересы Турции. Более того, Молдова принадлежит к Черноморскому бассейну, в котором Турция традиционно доминировала вместе с Россией, поэтому интересы ее растут.

Сильное сближение между Турцией и правительством Филипа произошло во времена режима Плахотнюка, но эти отношения не получили развития. Появилось выражение: Турция пожертвовала Молдовой, чтобы не создавать себе проблем. Для нее это не столь важный регион, чтобы во имя помощи Плахотнюку испортить отношения с США и Евросоюзом. Да, у Турции натянутые отношения с этим крупными игроками мировой политики, но включать Молдову в список проблем она никогда не хотела. Молдова интересна Турции постольку поскольку, не более того.

МИДЕИ – центр силы или технический ретранслятор?

– Как работает МИДЕИ в сфере региональной внешней политики? Каких изменений ждать? Чем занимаются наши посольства в Киеве, Бухаресте, Стамбуле? По какому принципу назначают сотрудников?

– Сегодня МИДЕИ – продолжение президентуры. Министерство формулирует ту внешнюю политику, которую определяют президент Додоном и его ближайшее окружение. МИДЕИ не является центром силы, это, скорее, технический транслятор президентских рецептов внешней политики.

В дальнейшем у МИДЕИ будет четкая роль, и это неплохо. Хуже, когда ее нет.

Лянкэ был единственным министром, под которого подстраивалась власть

– В правительстве Санду, и это можно было понять, МИДЕИ было более независимым. Сама Майя Санду была не сведуща в этих вопросах, и МИДЕИ стало усилителем элементарных указаний с определенной доминирующей ролью. Такая же доминирующая роль была у министерства в связке Филат-Лянкэ. Лянкэ был сильный министр иностранных дел, который определял нашу внешнюю политику, а Филат под нее подстраивался.

Во времена Плахотнюка и Филипа министр иностранных дел неизменно был невнятной фигурой без харизмы и выполнял подчиненную функцию. Роль «министра внешней политики» брали на себя Филип и Канду.

Роль послов также невнятна, но за пост посла всегда идет большая борьба. Есть важные страны, и роль посла там важна. Но если у страны плохие отношения с какой-то страной, то посол не сможет изменить атмосферу. И в то же время мы никогда не сможем оценить их техническую роль – устраивать встречи наших политиков.

Марина ТИМОТИНА

vedomosti.md